Автор: Игорь Кузьменко
Источник: http://rusk.ru
Язычество и неоязычество
«Яко все боги языков — бесове…" (Пс. 95)
«Но тогда, не знав Бога, вы служили богам, которые в существе не боги.
Ныне же, познав Бога, или лучше, получив познание от Бога,
для чего возвращаетесь опять к немощным и бедным вещественным
началам и хотите еще снова поработить себя им?"
(Гал.: 4;8−9)
Чтобы понять происхождение и сущность неоязычества, что значит нового,
вновь созданного, возрожденного язычества, следует вначале уяснить
понимание самого язычества как определенного феномена религиозной жизни,
истории и культуры человечества. Для этого у современного русского
человека имеется два основных источника: научно-философское
религиоведение и Священное Предание Христианской Церкви. В соответствии
с первым, язычество это сравнительно примитивная, менее развитая форма
религиозности, в истории более ранняя, нежели теизм (единобожие). Как
правило, это политеистическая религиозность: многобожие в сочетании
с различными видами тотемизма (поклонение легендарным предкам),
фетишизма (поклонение предметам), анимизма (одушевление предметов и сил
природы) и почти непременными атрибутами в виде магии и колдовства как
практической стороны культа. Языческие религии своеобразны в каждом
народе, но имеют и общие черты. Особенно, у народов одной расы, что дает
возможность говорить об общих признаках язычества индоевропейских
народов (в прошлом), а также язычества народов монголоидных
и негроидных.
Примерно такое понимание и существует в сознании большинства ученых
и простых обывателей. При этом остается много неясного. Если это просто
более примитивная форма религиозности, то почему многие народы как
пребывали в язычестве, так и остаются в нем? Почему даже сейчас,
в информационном обществе, им не сменить примитивную и неразвитую,
в сравнении с теизмом, форму религиозности на более развитую форму,
теистическую? Действительно, некоторые народы в истории перешли
от язычества к теизму (почти все европеоидные или иафетические народы,
семито-хамитские — арабы, некоторые негроидные народы). Однако другие,
остающиеся в своей основе языческими народы и страны также успешно
экономически и культурно развиваются и даже, в определенном смысле,
процветают. Например, Япония, Китай, Индия, ряд других государств в Азии
и Африке.
Давайте теперь рассмотрим, что говорит о язычестве и неоязычестве
Церковь. С этим пониманием широкая общественность знакома меньше.
Наиболее распространенное общее мнение сводится к тому, что Церковь
просто не принимает, «осуждает» язычество. Имеет смысл более тщательно
рассмотреть этот вопрос. Сделать это тем более важно, что долгое время
целые поколения россиян были оторваны, часто искусственно
и насильственно, от христианской культуры. В том числе, от элементарных
богословских знаний о развитии религиозности в истории и об основных
ее типах.
Сам термин «язычник» христианского, вернее, библейского происхождения
и потому в рамках научно-философского религиоведения вообще не объясним.
Слово «язык» в библейской лексике синоним слова «народ». Поэтому
«язычник» буквально означает «народник», а по сути человек, живущий
по преданиям предков, исповедующий веру, переданную ему предками так,
как она исторически сложилась в его народе. Ну и что? Это ничего
не говорит нам о религии, никак не характеризует по существу духовную
традицию или сумму разных традиций, скрывающихся за этим общим
названием. Для человека библейской культуры «язычник» это только
собирательное обозначение всех людей, не знающих Бога, поклоняющихся
не Единому Богу-Творцу, но чему-то или кому-то еще. Различному,
в зависимости от того, что в том или ином народе-«языке» придумали
по этому поводу. Действительно, название «язычник» было и ныне остается
собирательным и относительным, служит для того, чтобы отделить людей,
живущих в соответствии с Богооткровенной религией (на самом деле или как
они полагают) от людей, исповедующих «отеческие предания». Без
уточнения, что это за «предания». Отсюда следует вывод, что термин
«язычник» имеет смысл только среди, так сказать, не язычников,
последователей теистических религий, исповедующих Единого Бога как
Сверхъестественное Существо. Словом «язычник» эти люди, придерживающиеся
библейской религиозной традиции, определяют религиозное сознание
остальных людей, не разделяющих их верования. Понимая это, некоторые
современные неоязычники не желают, чтобы их называли язычниками (тем
более, неоязычниками) и сами так себя не называют. Они говорят о себе
как о «кришнаитах», «магах», «ведантистах», «сварожичах»
и т. д., а свои религиозные сочинения называют, например «ведической религией», а не языческой.
Было отмечено, что в широком мнении язычество принято считать более
«древней» религией, а христианство сравнительно «новой». Это,
в соответствии с христианским взглядом на историю, не совсем так.
Вернее, совсем не так. Здесь надо вспомнить, что происхождение
человечества от Прародителей Адама и Евы для христиан не просто
библейская «легенда», а безусловный исторический факт. И первая семья,
и первые люди на земле общались, исповедовали и поклонялись тому же
самому Богу, которому служат сейчас христиане. Позже, как следствие
грехопадения Прародителей, большая часть их потомства, человечества
уклонилась в язычество.
Таким образом, постепенно к знаниям о Творце и своей истории,
сохранявшимся в первоначальном Богооткровенном (иначе говоря,
Адамическом) Предании, наиболее точно зафиксированном в первой книге
Библии, книге Бытия, люди стали примешивать собственные сочинения. Это
были представления об обожествленных предках, местностях, животных,
предметах
и т. д. — все то, что называется «преданиями отцов» в отличие от Богооткровенного Предания.
Например, почти все народы обожествляли своих предков, патриархов,
родоначальников народов и рас. Библейский патриарх Иафет, сын Ноя
и прародитель всех народов белой расы стал легендарным праотцем греков
по имени Иапетос («сын неба и земли»), у римлян — «папой Иу» — Иупатером
(бог Юпитер), у ариев в Индии — божество Пра-Джапати. Когда мы поедем
отдыхать в Крым, на знаменитый детский курорт в Евпаторию следует
вспомнить о том, что название этого города понтийские цари некогда также
посвятили нашему общему прародителю Иафету — Еу-Патору («добрый отец») [
1].
Понимание природы и происхождения религиозных верований народов
в дохристианскую эпоху, которую можно назвать также языческой, имелось
и у наиболее развитых современников той, языческой эпохи. Прагматичные
эллины так формулировали его:
«…эфиопы пишут своих богов черными
и с приплюснутыми носами, фракийцы — рыжими и голубоглазыми, мидяне
и персы — также подобными себе, египтяне также изображают
их по собственному образу» (Ксенофан Колонфский, VI век до Р.Х.);
«Солнце,
Луну, реки, источники и вообще все полезное для нашей жизни древние
наименовали богами за пользу, получаемую от них, как, например,
египтяне — Нил» (Продик из Кеоса, V век до Р.Х.).
Обратим внимание, что Продик говорит: «наименовали», а не «именовали»,
иначе говоря — сами назвали. Такое рациональное воспоминание о своей
истории уже в преддверии Новой, Христианской эры в истории человеческого
рода доводило выдающихся античных мыслителей до разумного логического
вывода в отношении всех языческих религиозных «басен»:
«Порой начинает казаться, будто вовсе нет никаких богов»
(Мар Туллий Цицерон, 106−43 гг. до Р.Х.). Здесь мы видим то же, что
и в наши дни. Основная масса религиозно настроенных людей
в дохристианскую эпоху переносила свою духовно-религиозную эмоцию
на языческие божества, которые окрашивались в те или иные тона
в зависимости от меры греховности (или, иначе — меры духовной
и нравственной чистоты) этих людей. А ныне это всевозможные
экзальтированные «увлечения» наших современников, оторванных от традиций
и ценностей духовной культуры своего народа: псевдонаучная астрология,
религиозно-оккультные теории, разные системы «целительства», примитивные
культы «звезд», квазирелигиозное поклонение певцам, танцорам, политикам
и т. п. Часть других, более рациональных (или, если
угодно, не таких эмоциональных) людей и тогда и сейчас более
убедительным для себя считает религиозный индифферентизм.
Так в зависимости от особенностей «отеческих» традиций, формировавшихся
в том или ином «колене» потомков Адама, с древности образовывались
те или иные разновидности язычества — религиозных народных верований.
Богословы выделяют в них древнейший пласт так называемого «адамического
предания», содержащего общие религиозные представления о Боге, Творении,
начальной истории человечества (Всемирный потоп, Вавилонское
столпотворение, расселение народов по Земле и др.). Конечно, в той или
иной степени искаженные в преданиях разных народов. И новый,
поверхностный пласт позднейших, собственно языческих, в каждом народе
особых религиозных представлений, понятий, сюжетов, которые уже не имеют
никакого отношения к общей истории человечества в ее фактической части
и религиозном осмыслении.
Этот второй пласт «покрывает» и, со временем, все более
скрывает и искажает изначально общую, истинную общечеловеческую историю и религию.
Указанное искажение формируется двумя путями. С одной стороны,
представления и понятия о Едином Истинном Боге-Творце просто элементарно
забываются и искажаются людьми в череде поколений («испорченный
телефон»). С другой стороны, и это главное, религиозное сознание людей
со временем все более разрушает грех, последствия греховной жизни людей,
народов в отрыве от Бога. Народы в своем язычестве, уклонении от Бога,
не только придумывают каждый свои басни, сказания, легенды, эпосы
и т. п.,
но и постепенно замещают в религиозной жизни поклонение Богу
демонопоклонством — «святое место не пустует». Язычество со временем все
более становится именно «поганством» в современном христианском
понимании. Понятно, что этот процесс также не может быть изучен
научно-философским религиоведением, не имеющим никакой твердой «точки
опоры» в оценке языческой религии и морали.
Церковно-исторический взгляд на природу и особенности язычества ясно
говорит не только о его главном общем признаке: «яко боги языков —
бесы», но и об особенностях языческих верований разных народов.
В частности, о явном, демонстративном поклонении злу в культах
ханаанских народов (Содом и Гоморра). К таким не просто демоническим,
а фактически сатанистским религиозным традициям Библия относит культы
Ваала, Астарты, Изиды с их массовыми человеческими жертвоприношениями,
узаконенным кровопитием, скотоложеством
и т. п.
религиозными «особенностями». Эти особенности вызывали отвращение даже
у соседних народов, тогда таких же язычников. Эллины тоже иногда
приносили кровавые жертвы, но особую ожесточенность и злобность
поклонников Ваала, радостно бросавших в пасть раскаленному истукану
своих и чужих детей, считали дикостью и варварством. Некоторые мифы
и легенды Древней Греции (легенда о Минотавре и др.), особая
ожесточенность борьбы древних римлян с Карфагенским государством
(ханаанским религиозно-этнически) имеют под собой эти же чувства
неприязни к религии некоторых народов как откровенно антигуманной,
сатанистской в современном понятии. Эти же причины были основным
моральным стимулом и оправданием долгой «тотальной войны» древних
израильтян с ханаанскими племенами в Палестине.
Истинная религия в ветхозаветную эпоху устанавливается и удерживается
«свыше» Божьим Промыслом и Попечением в особом, специально для этой цели
устроенном Богом народе — Древнем Израиле. Всякое уклонение в язычество
в ветхозаветной религии безусловно осуждается:
«тогда сыны Израилевы
стали делать злое перед очами Господа и стали служить
Ваалам;…обратились к другим богам, богам народов, окружавших их, и стали
поклоняться им, и раздражили Господа; оставили Господа и стали служить
Ваалу и Астартам» (Судей 2). Отступление от Бога закономерно
карается завоеванием и угнетением от тех народов, веру которых
перенимают. Ветхозаветная религия не приемлет, запрещает кровавые
человеческие жертвы. Пророки гневно клеймят тех в израильском народе,
которые воспринимают религиозные верования окружающих их языческих
племен, перенимают бесовские и сатанистские языческие обычаи и ритуалы
хананеев, берут в общение «жен хананейских», «проводят отроков через
огонь».
В самом начале истории Ветхого Израиля Господь искушает, проверяет веру
родоначальника Божьего народа патриарха Авраама именно на этом.
Он приказывает Аврааму принести в жертву своего единственного сына
Исаака. Если бы Авраам усомнился в том, что с ним говорит Истинный Бог,
и подумал, что его искушает и требует принести ханаанскую жертву бес —
он не исполнил бы приказа. Но в том и дело, что Авраам был абсолютно
уверен, Кто с ним говорит. Бог испытал его веру и, конечно, Исаак не был
принесен в жертву. Потому что Богу не нужны «туки и всесожжения».
Истинная жертва Богу: милость и истина, на земле мир и в человецех
благоволение…
Предназначением Божьего народа Израиля было сохранять веру в Истинного
Бога и «приготовить пути» Мессии. Мессия — Спаситель, обетованный еще
Адаму как Избавитель его наследства, всего человеческого рода
от последствий грехопадения Прародителей. С Боговоплощением Христа новым
Божьим народом становится Христианская Церковь — Новый Израиль. Она уже
не ограничивается одним племенем, но включает широкое множество
различных племен и народов, людей со «всех концов земли». Тем самым
миссия Ветхого Израиля заканчивается и начинается миссия христианских
народов быть «светом миру», «солью земли», свидетельствовать Истину
перед всем человечеством, обращая к истинному Богопочитанию и Спасению
во Христе возможно большее число потомков Адама. В этой возможности
спасения от греха, которая дана Боговоплощением и Жертвой Иисуса Христа
и состоит Евангелие — Новая Благая весть христианства. А во всем
остальном Церковь восстанавливает изначальную связь человечества
с Богом, которую большинство человечества некогда утратило в язычестве.
Поэтому, когда Апостол Павел пришел проповедовать Евангелие в афинском
Ареопаге (общественном собрании граждан полиса), он обратился не только
к нравственному чувству афинян, но и к их историческому сознанию.
Апостол Павел хотел пробудить в них воспоминание об адамическом
предании, о первоначальном кровном и духовном единстве всех людей,
говоря:
«От одной крови Он [Бог] произвел весь род человеческий для
обитания по всему лицу земли, назначив предопределенные времена
и пределы их обитанию, дабы они искали Бога, не ощутят ли Его
и не найдут ли, хотя Он и недалеко от каждого из нас: ибо мы Им живем
и движемся и существуем, как и некоторые из ваших стихотворцев говорили:
«мы Его и род» (Деяния, 17.26−28).
Через это воспоминание Апостол стремился восстановить в афинянах
почитание Бога, которого знали и которому поклонялись наши общие
Прародители и их ближайшие потомки (в том числе, предки афинян)
и передать Его Новую Благую весть Спасения. Отзвуки этого адамического
предания об Истинном Боге Апостол находил в творениях греческих
«стихотворцев», обрабатывавших древнейшие сказания эллинов. Таким
образом, эллинам предлагалось
вспомнить о Едином Боге, вернуться к единобожию.
Как мы увидим ниже, эта миссия для европейских народов возникла
не случайно, она была предусмотрена Промыслом Божьим задолго
до возникновения Христианской Церкви. Так или иначе, но проповедь
Евангелия среди народов белой расы (иафетических народов по имени
их прародителя среднего сына Ноя Иафета) увенчалась почти повсеместным
успехом. В течение первых нескольких веков Новой эры христианство принял
весь греко-римским мир, оно стало государственной религией в Римской
империи. А в течение первого тысячелетия «свет Христов» осветил
практически все иафетические народы. Сформировалась огромная
цивилизация, для обозначения которой слова «христианская»
и «европейская» стали почти синонимами.
Это единство нарушило, но не разрушило отпадение от Православия Римской
Поместной Церкви в XI веке и позднейшая Реформация в Западной Европе.
Римо-католики и протестанты утратили чистоту православного
вероисповедания, но христианский уклад культуры в Европе сохранился.
Весь остальной мир продолжал воспринимать всех европейцев, всех людей
белой расы, как христиан. Более того, с эпохи Великих географических
открытий в орбиту христианской цивилизации вовлекались все новые регионы
планеты, и она постепенно приобрела действительно вселенские черты.
На Руси становление единой государственности постепенно сформировало
русскую народность, а Христова Вера стала тем прочным основанием,
на котором воздвиглось все здание русской цивилизации. Современные
неоязычники в России тщетно пытаются восстановить культовую систему
«русского язычества». Сделать это просто невозможно. Строго
определенного пантеона богов, системы верований тогда не существовало,
как не существовало и русского народа в нашем современном понимании. Все
языческие народы широко и постоянно заимствовали друг у друга обряды,
культы, верования. Подобно тому, как ныне бездельничающие дамочки
бальзаковского возраста обмениваются рецептами «элексиров жизни»,
адресами гадалок и телефонами «целителей». Вам не помогло это?
Попробуйте другое! О некоторых общих чертах можно было говорить только
в отношении верований широких общностей близкородственных народов —
древних иафетитов (славян, германцев, кельтов, эллинов и римлян),
древних симитов и хамитов (монголоидных и негроидных народов). Поэтому
наши «русские неоязычники» ничего не возрождают, а просто заново
выдумывают нечто, беря за основу сохраненные историей черты общего
индоевропейского язычества, имена божеств и сумму верований и суеверий
индоевропейских народов. Эти черты, действительно, во многом были общими
для народов иафетической группы. Религиоведы тоже обращают внимание
на многочисленные смысловые и терминологические совпадения, когда
изучают древние верования славян, германцев, культуру древней Индии или
Ирана. Эти совпадения, как и структура «древа языков» разных народов,
на самом деле полностью подтверждают христианский (библейский) взгляд
на историю: происхождение современных народов (соответственно и языков)
сводится к некоторым общим группам в прошлом и далее к единому корню,
первоисточнику.
Но если так, то и к единой религии в полном соответствии со Священным Писанием и Преданием Церкви.
Из племен белой расы только Индия, где в процессе формирования
цивилизации произошло постепенное смешение индоарийцев-иафетитов
с местными негроидными племенами (индоарии называли их «дасью» — темные,
а кастовая система была социальным инструментом противодействия этому
смешению), сохранила древнее язычество под собирательным названием
индуизма. Все другие народы белой расы на протяжении первого тысячелетия
Новой эры приняли христианство. Среди народов других рас христианство
приняли, пожалуй, только эфиопы, но и они, чуть позднее, уклонились
в монофизитскую ересь. Многовековые усилия западноевропейских
миссионеров христианизировать хамитические страны и народы, опиравшиеся,
к тому же, на явные культурные достижения и преимущественную военную
силу, не привели к действительному обращению в христианство хотя бы
одного крупного народа хамитической группы (монголоидного или
негроидного). Почему? Понятно, что в научно-философском религиоведении
точного ответа на этот вопрос быть не может. Или их может быть очень
много в качестве предположений, что никаким ответом не является.
В Церковном Предании ответ на этот вопрос возможен. Он невразумителен
для атеиста или агностика, но вполне устраивает человека, верящего
в Бога. Ответ следующий. По Промыслу Божьему, усвоить христианство как
религию Истинного Богопочитания, по Промыслу Божьему предполагалось,
прежде всего, народам иафетической группы (белой расы), хотя проповедь
Евангелия и была обращена «ко всем концам земли». Этот Промысел был
явлен еще в Ветхозаветную эпоху в благословении праотца Ноя своим
сыновьям Симу, Иафету и Хаму, считающимися прародителями современного
человечества, родоначальниками современных человеческих рас:
«…благословен Господь Бог Симов… да распространит Бог Иафета, и да вселится он в шатрах Симовых…" (Быт.: 9;26−27).
Благословение Сима наследовал в своей истории Древний Израиль,
а Боговоплощение Спасителя стало переломным пунктом человеческой истории
и началом «вселения Иафета в шатрах Симовых», религия Истинного
Богопочитания распространилась в иафетических народах. Характерно, что
в первые века Новой эры христианство приняли и многие смешанные
семито-хамитские племена, народы Восточного Средиземноморья и Северной
Африки. Например, египтяне (копты). Но чуть позже большинство из них
отпали от Православия, когда на Вселенских соборах была осуждена ересь
монофизитов. Одно из ключевых христианских богословских положений
о сочетании Божественной и человеческой природ в Иисусе Христе они
принять не смогли:
«недоумеют бо глаголати, како Бог непреложный и человек совершенный пребываеши?»
Образовались так называемые «нехалкидонские церкви» (армянская,
коптская, эфиопская, абиссинская и др.), монофизитские исповедания
не принявшие догматические решения Вселенского собора Христианской
Церкви в Халкидоне (451 г.) о соединении во Христе Божественной
и человеческой природ
«неслиянно и неизменно, нераздельно и неразлучно».
Следует еще раз подчеркнуть, что приведенное выше толкование библейского
ветхозаветного фрагмента о сыновьях Праотца Ноя является общепринятым
в Христианской Церкви. Кто-то может обвинить библейский текст
в «расизме», как это уже неоднократно звучало в сочинениях
нехристианских философов, писателей, публицистов. Но это ни к чему
не ведет. «Что написано пером не вырубишь топором», говорит русская
народная мудрость. Тем более то, что написано в Библии. Священное
Писание можно либо принимать, либо не принимать. Во всяком случае,
прежде его надо постараться понять или хотя бы внимательно прочесть.
Вселенский характер Евангельской проповеди нашел выражение в том, что
люди, отдельные личности из всех народов со всего света приходили
и приходят к Христу, в Его Церковь. А благословение праотцу Иафету
выразилось в том, что в культурно-цивилизационном отношении именно
народы белой расы исторически составили то, что мы называем христианским
миром. Всякое правило имеет исключения. Христианами, правда,
не православными, а монофизитами стали эфиопы. А в Индии, хотя там
и проповедовал Апостол Фома, христианство не стало господствующим
вероисповеданием.
На протяжении более чем тысячелетия христианство оставалось доминантой
духовной жизни иафетических народов. Оно создало ту цивилизацию,
в которой мы все еще живем: ее государственные формы, правосознание,
нормы общественных и межличностных отношений, художественную культуру.
Возникло то, что мы и посейчас все еще называем «цивилизованным миром».
Имея в виду под этим не современные «европейские структуры» под голубыми
знаменами вырождения, громящие христиан бомбами и санкциями,
заполненные ненавистниками христианства и России, а именно европейскую,
т. е. христианскую цивилизацию и культуру.
Перемены начались в Западной Европе
в XIV—XV вв.еках,
с зарождением духовного движения Реформации. Оно было подготовлено
деятельностью Римской Церкви, с XI века ушедшей в раскол. Ко времени
начала Реформации римские папы уже почти построили свою собственную
религию и религиозную организацию за рамками Вселенского Христианства,
так называемое римское католичество. Более точно: папство или латинская
ересь, по словам Святых отцов. Смущение в христианском мире, начавшееся
с раскольнической деятельности римских пап постепенно охватило всю
область, оставшуюся под их влиянием, Западную Европу. Затем против
Ватикана выступили протестанты. Так в Европе начался процесс разрушения
христианской цивилизации, который к настоящему времени принял уже почти
законченные формы. На Востоке христиане постепенно теснились
магометанами, и средоточием христианской цивилизации и культуры стала
Русь — Московской Царство, Российская Империя. Даже и сегодня, несмотря
на все гонения XX века, Русская Православная Церковь является крупнейшей
христианской Поместной Церковью. Глобальный процесс дехристианизации
некогда бывших христианскими народов в богословско-исторических
категориях обозначается термином «апостасия», что буквально значит,
по-гречески
отступление.
Нелишне будет сказать, что и это глобальное духовное, а значит и культурное, и политическое отступление,
движение европейских народов от христианства
также предречено в Церковном Предании. Таким промыслительным
предсказанием можно считать слова Апостола Иоанна Богослова
о «тысячелетнем Царстве Христа», тысячелетнем периоде доминирования
христианской духовности и культуры, за которым последует более короткий
период отступления от Истины и разрушения цивилизации:
«И увидел
я Ангела, сходящего с небес, который имел ключ от бездны и большую цепь
в руке своей. Он взял дракона, змия древнего, который есть диавол
и сатана, и сковал его на тысячу лет, и низверг его в бездну,
и заключил его, и положил над ним печать, дабы не прельщал уже народы,
доколе не окончится тысяча лет; после же сего ему должно быть освобожденным на малое время» (Откр.: 20;1−3).
Это пророчество Апостола Иоанна Богослова является, в определенном
смысле, ключевыми для понимания причин появления неоязычества в народах
и странах европейской культуры. А также для понимания огромного
количества других культурных и эстетических явлений, правовых деклараций
и политических катаклизмов, произошедших с эпохи так называемого
«нового» Нового времени. Так называемого, поскольку Новое время можно
определять различно в зависимости от того, что считать этим желанным
и ожидаемым «новым». Если считать по-христиански, то от Рождества
Христова, обновившего мир, а если по-антихристиански, то со времен
начала этой самой апостасии. От первого понимания у нас еще остается
общепринятое летоисчисление (только датировку «Р.Х.» сменили формой
«н.э.»), а от второго — почти вся современная историография,
публицистика, школьное образование, научная литература
и т. д.
Если мы слышим горделивую песню, призывающую «вставать проклятьем
заклейменных», внимаем призывам о необходимости какой-то новой «свободы»
помимо той, которая дана уже более 2000 лет назад Воплощенной Истиной,
наблюдаем как «освобожденная от предрассудков» часть человеческого рода
экзальтированно расстается с наследием «мрачного Средневековья» ради
грядущего «светлого будущего», в том числе и неоязыческого, призывает
строить новое «единое мировое сообщество» как второе издание вавилонской
башни — надо вспоминать эти слова Апостола Иоанна и молиться
о вразумлении и спасении душ несчастных слепых, назначивших себя вождями
других слепых. И все упадут в яму…
Отступление от Христианских начал жизни проявилось в западноевропейской
цивилизации, а позднее и в России в двух основных формах. Одна часть
разуверившихся в папстве европейцев стремились восстановить единство
с Христианской Церковью помимо власти Рима. Но, отрицая папство,
большинство этих «правдоискателей» не сумело со вниманием, терпением
и смирением воспринять утраченные ранее духовные святыни Церкви. И они
принялись измышлять, выдумывать каждый свои, собственные «веры». Эта
тенденция привела к Реформации папства и развилась в протестантизме.
Другая часть бывших христиан, отталкиваясь от римского папства,
отвергала и христианство вообще, как таковое, возвращалась
к дохристианскому античному язычеству, «возрождала» его. Поэтому такое
движение получило характерное название «Возрождение». Именно Италия, где
духовный гнет папской власти был наиболее тяжким, стала родиной этого
неоязыческого Возрождения в странах христианской цивилизации.
Возрождения языческого мировоззрения и соответствующих форм культуры,
искусства, образа жизни на новом исторической этапе.
Здесь надо вспомнить, что в центре античного иафетического язычества
находился «естественный» человек с его страстями и печалями, победами
и поражениями. Божества индоевропейского язычества несли в себе
те же добродетели и пороки, что и люди. Различия состояли лишь в большей
силе и бессмертии. В христианстве Богочеловек Иисус Христос выступает
и высшим нравственным идеалом. Языческие божества не были такими
этическими образцами, но действовали в качестве силы, санкционирующей
сложившиеся в обществе социальные нормы и карающей отступников. Античный
европейский человек не знал разлада между высшим духовным началом
и грехом. Между идеальным стремлением человеческого духа воссоздать
в себе Подобие Божие и слабостями плоти. Нет греха, нет спасения, нет
и смысла «напрягаться». Надо только соблюдать официально принятые
обычаи, особенно не задумываясь над их разумностью, наслаждаться жизнью
и не думать о смерти. В древнегреческой литературе седые старцы спокойно
рассуждают, во что они обратятся после смерти, слившись с природой —
в травинку, ножку кузнечика или корм для овец. Представления
о внутренней жизни человека, жизни души, привычное для нас понятие
личности,
были совершенно чужды народной массе и официальным, государственным
языческим культам. Этим занимались, каждый в меру своего понятия,
отдельные философы-любомудры.
Античной культурой задавался идеал
гармонически развитого человека.
Здесь человек стремится не вернуть утраченное единство с Богом,
не восстановить себя, свое человеческое достоинство так, как оно создано
Творцом, а лишь
усовершенствовать себя до возможного предела
своих актуальных способностей. Поэтому, когда центр внимания деятелей
Возрождения переместился из пространства внутренней, духовной жизни
личности, на «внешнего человека», вновь пробудился интерес к сильному,
независимому ни от кого, «героическому» в языческом понимании типу
человека.
Но всю совокупность прошлой языческой религиозной культуры возродить
было невозможно. Средневековое общество не приняло бы в одночасье
гладиаторские бои, рабство, кровавые жертвоприношения, которые тоже
неотъемлемая часть языческого мировоззрения и культуры. Поэтому
в отсутствие возможности возродить язычество буквально с теми же
храмами, ритуалами, праздниками
и т. п., обожествлению
подвергся сам человек. Человек как таковой, абстрактно, стал божеством
для этой «новой веры» — гуманизма. Вакхические ритуалы превратились
в разгульные итальянские карнавалы, кровавые жертвоприношения
и гладиаторские состязания заменили кулачные бои и дуэли. Красивые
скульптуры античных богов (демонов) и мифических героев стали
восприниматься как образы красивых и сильных людей. Стали считать
грешного человека центром мироздания, прославлять его возможности
и творческий гений, преклоняться перед человеческой природой. Именно
природой как таковой, а не духовно осмысленным ее развитием
в направлении достижения религиозного идеала, очищения
от несовершенства, от греха и воссоединения, восстановления утраченной
связи человека с Богом-Творцом (религия, от лат. re- заново; liga-
соединять, связывать, восстанавливать связь).
Как уже сказано, подобная философская нерелигиозная система взглядов
позднее получила название гуманизма (от лат. «гуманус» — человек). Это
название философского мировоззрения не надо путать с общеизвестным
понятием гуманности, которое подразумевает хорошее отношение к людям,
человеколюбие и на русском языке точнее выражается словом человечность.
Придание религиозных черт этому гуманизму предполагало символическое
и реальное возвращение в человеческое сообщество сонма античных богов
и героев — демонов и бесов. Совершилось, по суровым словам Писания,
«возвращение пса не блевотину свою»:
«Но с ними случается по верной пословице: пес возвращается на свою блевотину, и вымытая свинья идет валяться в грязи»
(2 Пет.: 2;22), что и означает отказ от дарованного свыше духовного
призвания, духовного первенства, первородства и служения ради ублажения
своей умственной гордыни и плоти, жизненного комфорта. В библейских
символических понятиях: Египет вместо Синая, Вавилон вместо Иерусалима,
чечевичная похлебка вместо служения Богу — вот какой выбор делал каждый
европеец, русский, когда предпочитал романтическую поэзию Священному
Писанию и вместо храма шел в театр. Речь, конечно, идет не об отмене
вовсе одного другим вовсе, а именно о предпочтении.
То духовное содержание, которое европейские народы, благословенные
Творцом Мира «вселиться в шатры Симовы», наследовать симитическую
традицию истинного Богопочитания, отвергли в начале Христианской эры,
вновь возвращалось. И с внешними формами возвращалась соответствующая
духовность. Вернее, наоборот, возвратившийся после тысячелетнего
пленения мятежный дух строил для себя соответствующие культурные формы:
в Западной Европе расцветали кафешантаны, множились публичные дома,
возводились места для спортивных ристалищ. Христиане вновь начали
возводить на могилах усопших родственников не Святые кресты, а каменные
столпы, монументы. Убивать друг друга на дуэлях и философствовать
о «гуманизме».
Но нельзя войти в одну и ту же реку дважды. Боговоплощение — Рождество
Христово, Крест и Воскресение Спасителя знаменовали окончание языческой
эпохи в истории человечества на духовном плане его существования.
Из формы попущенного Богом духовного состояния большинства народов
в дохристианскую эпоху оно обратилось в нечто совершенно другое. Для
того чтобы точней уяснить себе смысл этой перемены, снова обратимся
к Священному Писанию. В Евангелии от Луки читаем:
«Но Ирод со своими воинами, уничижив Его и насмеявшись над Ним, одел его в светлую одежду и отослал обратно к Пилату. И сделались Пилат и Ирод в тот день друзьями между собою, ибо прежде были во вражде друг с другом»
(Лк.: 23;11−12). С чего бы это подружился Ирод с Пилатом и отослал
к нему ненавидимого им Спасителя, если бы опасался, что Пилат отпустит
Христа? Потому отослал и затем подружился, что был уверен в том, что
Пилат будет действовать с ним заодно, не помешает ему, даст распять
Истину. Не найдет в себе сил этому воспрепятствовать.
Правда, Евангелие говорит нам словами Самого Спасителя к Пилату, возносящемуся перед Ним, что будто он, Пилат
«имеет власть распять» и
«власть
имеет отпустить»: «ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы
не было тебе дано свыше, посему более греха на том, кто предал Меня
тебе. С этого времени Пилат искал отпустить Его» (Ин.: 19;10−12).
Да, искал отпустить, но не нашел, не отпустил… Здесь Божий суд
Богоубийцам, но и приговор Пилату, а в его лице и всему античному
иафетическому язычеству, обреченному с тех пор в рабство дьяволу
и слугам его.
Так «черное», ханаанское язычество с его гекатомбами кровавых
жертвоприношений, золотыми тельцами Ваала, танцами на черепах и «белое»
греко-римское, индоевропейское язычество с его ритуальной проституцией,
мужеложеством и выспренной философией — «подружились». Они,
действительно, до того враждовали в истории. Враждовали, когда эллины
слагали для своих детей страшные сказания о чудовище-Минотавре,
в котором видели образ хамитических ханаанских кровавых богов.
Враждовали, когда римский сенатор Катон каждую свою речь заканчивал
словами:
«… а все же, я считаю, что Карфаген должен быть разрушен…"
и римские легионы стерли с лица земли эту ханаанскую колонию, подобно
тому, как сгорели ставшие нарицательными ханаанские же города Содом
и Гоморра. Враждовали, когда те же римляне мечом и правом ограничивали
беспредел «черных» хамитских культов в Римской империи. Но в этот
исторический момент пришествия в мир Бога подружились. И вскоре уже
в Риме, центре античной цивилизации и культуры, средоточии философии,
просвещения и науки, цитадели закона и права, запылали смоляные факелы
из христиан. Людей стали тысячами пилить пилами и скармливать диким
зверям на потеху пьяной публике.
Итак, после пришествия Спасителя, поклонения волхвов, предания Христа
«всем миром» на распятие и возникновения Христианской Церкви
не существует более «белого» и «черного» язычества (как и всех иных
цветов). Не существует и «белой» и «черной» магии и тому подобных всех
пар понятий, но, как говорит Писание,
всякий дух, не исповедующий Иисуса Христа Владыку — не от Бога. «Возлюбленные!
не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они, потому
что много лжепророков появилось в мире. Духа Божия (и духа заблуждения)
узнавайте так: всякий дух, который исповедует Иисуса Христа, пришедшего
во плоти, есть от Бога; а всякий дух, который не исповедует Иисуса
Христа, пришедшего во плоти, не есть от Бога, но это дух антихриста, о котором вы слышали, что он придет и теперь есть уже в мире» (1 Ин.: 4;1−3).
С момента возникновения Церкви Христа все языческие распри
концентрируются на борьбе с Ней, прежде всего, а уже потом на своих
внутренних «разборках». Иначе говоря, духовная сущность язычества,
отмеченная в словах ветхозаветного пророка как поклонение и служение
бесам, в новозаветную эпоху получает свое полное выражение. Со времени
проповеди Евангелия «во все концы земли» всякое духовое противостояние,
сопротивление этой проповеди обнажает духовную природу сопротивляющегося
или, вернее, того, кто понуждает человека к сопротивлению Благой вести.
Возвращаясь к точке начала апостасии, отметим, что эти два духовные
движения — протестантизм и возрожденческое неоязычество, имели один,
общий духовный источник. Поэтому в своей эволюции они не могли
не сойтись вновь. Протестанты все дальше уходили от Церкви, претерпевали
все новые разделения. В США возник квазипротестантизм — мормоны,
иеговисты
и т. д., которых назвать христианами уже никак
не поворачивается язык. При этом, чем дальше протестанты отступали
от Предания Церкви, тем активнее становились их миссионерские усилия.
В связи с этим вспоминаются слова Иисуса, обращенные фарисеям:
«Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу, дабы обратить хотя одного; и когда это случится, делаете его сыном геенны, вдвое худшим вас»
(Мф.: 23;15). Обратите внимание, что за незначительными исключениями
«приобщали к христианству» хамитические народы Африки, Америки и Азии
римо-католики и протестанты, но никак не православные христиане. Таким
исключением является, например, русская духовная миссия в Китае, которая
окончилась трагически. Она дала мучеников и исповедников веры,
но не породила таких явлений лжеприобщения к христианству как «танцующие
церкви», рэп-евхаристии и шаманские истерики при совершении якобы
христианских обрядов у современных католиков и протестантов Африки
и Азии. Пусть православных в Японии совсем немного и они не определяют
духовный образ этой страны, но это настоящие православные христиане.
Именно деятельность протестантских миссий стала основной причиной или
инициирующим источником взрывного роста псевдохристианского сектантства
самых немыслимых форм в странах Африки и Азии во второй половине XX
века. В частности, в Корее. Например, известный самозванец лжехристос С.
Мун, основатель «Церкви Объединения» является выходцем из семьи
новообращенных корейских пресвитериан.
Неоязычники, со своей стороны, все больше углублялись в религиозные
основы своего, вначале чисто эстетического, увлечения язычеством.
Псевдопротестантизм (квазипротестантизм) и неоязычество сошлись
в начале XX века на поле оккультизма в деятельности теософских обществ,
в религиозном «творчестве» Рерихов. Еще более уродливые мутанты того
и другого вышли на свет уже в последние десятилетия. Это, например,
та же упомянутая выше секта С. Муна, где отголоски христианских
представлений густо замешаны на самом варварском язычестве. Бабушки
и дедушки Муна были, скорее всего, язычниками. Родители были корейскими
пресвитерианами, а сам он объявил себя христом и отцом человечества
в буквальном смысле, без всяких богословских «тонкостей». Другим
примером сочетания псевдопротестантизма и неоязычества являются растущие
как грибы различные «новые церкви» в Африке и Азии, помещающие Христа
в свою языческую культовую и обрядовую среду, вплоть до бесовского
культа вуду.
Хамитические народы в своей массе остались в язычестве, но Вселенское
действие Искупительной Жертвы Христа привело к тому, что ритуальные
убийства людей в рамках официальных языческих культов почти повсеместно
прекратились. Так, что европейские мореплаватели, столкнувшись с этим
явлением на затерянных островах Тихого океана, были уже немало удивлены.
Индейцы (монголоидные племена) в Америке тогда продолжали еще снимать
друг с друга скальпы. Они и сейчас занимаются магическими «играми
с бесами», «полетами во сне и наяву»
и т. п. Но гекатомбы
человеческих трупов из побежденных сородичей, как это делали ранее инки,
уже никто не воздвигает. И человеческой кровью, как ацтеки, по крайней
мере, на официальных государственных церемониях, никто не упивается.
А что касается скальпов, так в этом «увлечении» не отказывали себе
и колонисты-протестанты, когда культурно осваивали Америку. Федеральное
правительство протестантов-христиан в Вашингтоне даже устанавливало
поощрительную плату — 5 американских долларов за скальп «проклятого
язычника» (в «оправдание» нужно уточнить, что 5 тогдашних долларов США
были равны пяти сотням теперешних). И это, кстати, тоже можно
рассматривать как феномен духовного схождения неоязычества
и квазипротестантизма.
Ныне на Западе, да и у нас, в России всплеск моды на язычество, а точнее
успешность неоязыческой проповеди, во многом обусловлена еще одним
обстоятельством. Это спекуляции на вопросе «единства мироздания», якобы
особо бережном отношении язычников к окружающей природе по сравнению
с христианским взглядом на Творение, устанавливающим первенство человека
в земном, тварном мире. Язычники, мол, видят себя частью природы,
наравне с кузнечиком или пчелкой, а вот христиане вознеслись до «венца
Творения» и потому готовы командовать всеми пчелами и жестко
контролировать всех кузнечиков. От этого экологический кризис,
загрязнение океанов, смерть от голода миллионов людей и СПИД. Поэтому
долой христианство и даешь язычество!
Половина современных экологов если и не являются адептами неоязычества
в буквальном смысле слова, то по своему мировоззрению очень близки
к нему. При этом как-то забывают, что русские монахи на приполярных
широтах растили арбузы, что православные монастыри давали высший образец
бережного отношения к земле, что именно православие русского народа
дало ему духовные и физические силы освоить шестую часть суши, наименее
пригодную для жилья, за исключением Антарктиды. Все известные историки,
ученые согласны в том, что никакому другому народу это было бы не под
силу. Для того чтобы фактически убедиться в этом, достаточно взглянуть
на карту мира.
И еще об одном важном обстоятельстве забывают современные экологи вместе
с христианской верой своих предков. О том, что Творение
не исчерпывается мудрыми пчелами и веселыми кузнечиками, прекрасными
горами и озерами. Людям, видящим в язычестве и неоязычестве
«экологическую религию» не следует забывать, что в язычестве поклоняются
и почитают не сами по себе эти горы, озера, леса и реки, а духи этих
самых гор и озер. А дух, как знает об этом даже атеист, это «нечто», что
может контролировать сознание и направлять волю человека. Так что
эколог должен быть готов к тому, что некто будет управлять им. Согласен
он на это? Как «современный человек», просвещенный во всяких науках
и полагающий религию служанкой благотворительности и комфортного
устройства для граждан общества потребления, он на такое, конечно,
не согласится. Вот только кто будет спрашивать его согласия? Да, дух
может «запретить» рубить лес или не позволит построить плотину. А если
он, к тому же, прикажет принести человеческую жертву, законодательно
установить обычай «детарезанья от первенец» или возродить работорговлю
в Европейском Сообществе?
В современной волне возрождения неоязыческих форм религиозности в России
видятся два совершенно противоположных течения. Для части наших
соотечественников временное увлечение язычеством является лишь кратким
этапом в их духовном становлении, выводит к подлинной русской духовной
культуре. Многим церковным людям уже трудно себе представить, насколько
все еще дремучими являются представления многих их собратьев, россиян
о христианстве. Сколь велико еще количество наших современников,
погруженных в сугубый материализм. Тех, для кого не только любая
религия, но и вообще всякая духовность — «темна вода в облацех». И когда
такой человек вдруг открывает глаза на духовный мир, то оказывается,
что рядом нет никого и ничего, что могло бы сразу вернуть это заблудшее
чадо в Церковь. Здесь человек как бы проходит в своем личностном
развитии заново путь своих далеких предков. Увлечение языческой
древностью является просто свидетельством просыпающейся к духовной жизни
души, симптомом начала интереса к духовным вопросам. При этом вначале
человек хватается за самое простое, но с тем, чтобы вскоре «крестить»
свою душу, как Владимир Креститель некогда крестил Русь. Другое течение
уводит неокрепших неофитов религиозности из бывшего советского общества
прямо в демонические сети неоязычества. И следует признать, что это
последнее течение на сегодня гораздо более массовое.
Здесь все решает внутренняя жизнь человека, его духовное состояние
и круг общения, молитвы родственников и Святых покровителей. В целом,
наличие искреннего стремления человека к истине или желание
удовлетворить свое честолюбие, получить преимущества перед ближними.
В первом случае почти наверняка человек придет в Церковь. Во втором
также почти наверняка станет адептом антихристинства в той или иной,
например в неоязыческой форме. Поэтому так важно сделать все возможное
для того, чтобы этот человеческий поток, ведущий в духовный омут
неоязычества, как можно скорее истощился. А еще лучше иссяк вовсе.
По крайне мере, у нас, на Святой Руси.
+ + +
В заключение приведем слова из книги ветхозаветного пророка Иеремии.
Их можно вполне отнести сейчас к нам, русскому народу. Может быть, они
что-то напомнят и нашим неоязычникам, которые продолжают, как упомянутый
в Писании пес лакать «блевотину» неоязыческого духовного варева.
Помогут осознать, что все достижения и слава Руси связаны с Церковью,
что Русь стала величайшей державой мира не в язычестве, а во Христе.
«…Израиль был святынею Господа, начатком плодов Его; все поедавшие его были осуждаемы, бедствие постигало их, говорит Господь… Так говорит Господь: какую неправду нашли во Мне отцы ваши, что удалились от Меня и пошли за суетою…
И Я ввел вас в землю плодоносную, чтобы вы питались плодами ее и добром
ее; а вы вошли и осквернили землю Мою, и достояние Мое сделали
мерзостью.
…пастыри отпали от Меня, и пророки пророчествовали во имя Ваала и ходили во след тех, которые не помогают. Поэтому Я еще буду судиться с вами, говорит Господь, и с сыновьями сыновей ваших буду судиться.
Ибо пойдите на острова Хиттимские и посмотрите, и пошлите в Кидар
и разведайте прилежно, и рассмотрите: было ли там что-нибудь подобное
сему? Переменил ли какой народ богов своих, хотя они и не боги? А Мой народ променял славу свою на то, что не помогает.
Подивитесь сему, небеса, и содрогнитесь, и ужаснитесь, говорит Господь.
Ибо два зла сделал народ Мой: Меня, источник воды живой оставили,
и высекли себе водоемы разбитые, которые не могут держать воды… И сыновья Мемфиса и Тафны объели темя твое. Не причинил ли ты себе это тем, что оставил Господа Бога твоего в то время, когда Он путеводил тебя? И ныне для чего тебе путь в Египет, чтобы пить воду из Нила? И для чего тебе путь в Ассирию, чтобы пить воду из реки ее? Накажет тебя нечестие твое, и отступничество твое обличит тебя…
Ибо издавна я сокрушил ярмо твое, разорвал узы твои, и ты говорил:
«не буду служить идолам», а между тем на всяком высоком холме и под
всяким ветвистым деревом ты блудодействовал. Я насадил тебя как
благородную лозу, — самое чистое семя; как же ты превратилась у меня
в дикую отрасль чужой лозы? Посему, хотя бы ты умылся мылом и много
употребил на себя щелоку, нечестие твое отмечено предо Мною, говорит
Господь Бог. Как можешь ты сказать: «я не осквернил себя, я не ходил
во след Ваала?"…
Но ты сказал: «не надейся, нет! Ибо люблю чужих и буду ходить во след их«…
говоря дереву: «ты мой отец», и камню: «ты родил меня»; ибо они
оборотили ко Мне спину, а не лице; а во время бедствия своего будут
говорить: «встань и спаси нас!» Где же боги твои, которых ты сделал
себе? — пусть они встанут, если могут спасти тебя во время бедствия
твоего; ибо сколько у тебя городов, столько и богов у тебя, Иуда…
Зачем же народ Мой говорит: «мы сами себе господа; мы уже не придем к Тебе»?
…Зачем ты так много бродишь, меняя путь твой? Ты так же будешь
посрамлена и Египтом, как была посрамлена Ассириею; и от него
ты выйдешь, положив руки на голову, потому что отверг Господь надежды
твои, и не будешь иметь с ними успеха» (Иер.; 2).
Христианская Церковь — Новый Израиль [
2]. Русский народ — народ
Божий, Богоносец. Россия — Дом Пресвятой Богородицы, Божий престол
в современном мире. Не в том смысле, что все русские «по определению»
носят в себе Бога, всегда и во всем верны Христу. Нет, но в том смысле,
что «ношение Бога», служение Богу в мире является самой главной
жизненной задачей каждого русского человека, а сама Россия является
местом на земле, где эта задача для русских, да и не только русских,
наиболее удобно выполнима. Мы в числе других христианских народов
наследовали благословение «вселиться в шатры Симовы», наследовали
традицию истинного Богопочитания. И произошло чудо. Напомним.
«Ядро русской государственности к концу пятнадцатого столетия имело
около 2 миллионов населения и около 50 тысяч квадратных километров
территории. Оно было расположено в самом глухом углу тогдашнего мира,
было изолировано от всех культурных центров, но открыто всем нашествиям
с севера (шведы), с запада (Польша), с востока и юга (татары и турки).
Эти нашествия систематически, в среднем приблизительно раз в пятьдесят
лет, сжигали все на своем пути, в том числе и столицу. Оно не имело
никаких сырьевых ресурсов, кроме леса и мехов, даже и хлеба своего
не хватало. Оно владело истоками рек, которые никуда не вели, не имело
доступа ни к одному морю, если не считать Белого, и по всем
геополитическим предпосылкам не имело никаких шансов сохранить свое
государственное бытие. В течение приблизительно четырехсот лет это
«ядро» расширило свою территорию в четыреста раз — от 50 000
до 20 000 000 квадратных километров… И если в 1480 году население
Царства Московского составляло около 6% населения Австрии, Англии,
Германии, Испании, Италии и Франции, вместе взятых, то перед Первой
мировой войной Российская Империя имела около 190 миллионов населения,
из них около 130 миллионов русского, против 260 миллионов населения перечисленных шести великих держав Европы — вместе взятых. Без революции 1917 года население Российской Империи превышало бы население этих держав (Иван Солоневич, «Народная монархия»).
Солоневич видел истоки этого чуда в природе русской национальности, хотя и отмечал, что
«Факторы, образующие нацию и ее особый национальных склад характера, нам совершенно неизвестны».
Но что мешало совершиться этому чуду раньше, в языческую эпоху? Наверно
то, что русского народа как национального единства, скрепленного единым
духовным, религиозным призванием тогда еще не было. Это же, отсутствие
единства во Христе мешает действовать национальному характеру русских
и сейчас, когда народ вымирает, а множество наших соотечественников
духовно кланяются «Египту». Воистину, «Сыновья Мемфиса объели темя
твое…". Наверно, все же, первопричина всех прошлых русских чудес —
от нашей истории до особой красоты наших женщин — в русском духовном
призвании. В нем и Вере нашего народа следует искать главную причину той
особости Руси, которая так бесит «сыновей Мемфиса». А когда русские
люди забросили свою духовную славу как негодную вещь, отказались
от духовного первородства у Бога ради собственных умственных измышлений
и низменных похотей над нами сгустились такие тучи, что мы сейчас
и не знаем, будет ли еще жива Россия? Сколько же надо еще времени
и жертв, чтобы это понять? Ждать до тех пор, пока не скрутит обратно
в клубок из двух миллионов голодранцев на 50 000 квадратных километрах
Московской области? Держаться своих, надуманных под себя обычаев,
«не переменять богов своих, хотя они и не боги», как говорил пророк
Иеремия, гораздо легче. Труднее сохранять переданное свыше Слово Божие
и исполнять Его в жизни. Но именно к этому призван наш народ, наша
Россия, мы все.
СНОСКИ
1 — В современной литературе явно мало говорится об исторических корнях
коренного населения Крыма — славянского и греческого, но никак
не тюркского. Крымские татары — ни в коем случае не коренное население
Крыма, это пришельцы в Крым во времена владычества на этой земле
Османской империи, потомки тех, кто притеснял и уничтожал коренное
славяно-греческое население Крыма. Их претензии считаться коренным
населением в Крыму — явный абсурд и по сути равны претензиям албанцев
на сербский край Косово.
2 — Нет, и не может быть в мире, человечестве двух Израилей — народов того же самого Единого Бога.
